Звездный мост (Рисунки О. Юдина) - Страница 29

В этот момент над площадью прозвучал громовой голос. «Это голос Душана», — сразу определил Хорн.

Тот вкратце и точно обрисовал случившееся, потом отдал распоряжения. Всем оставаться на своих местах, всякое движение запрещено. Двигаться позволено только гвардейцам и сотрудникам службы безопасности. Все они должны немедленно собраться у подножия монумента и поступить в распоряжение своих командиров. Катера, до сих пор безмятежно летавшие в воздушном океане, начали суетливо нырять к причальным шлюзам крейсеров и транспортников, к которым были приписаны. Кое-какие боевые корабли начали лениво всплывать в чистое небо. Группы гвардейцев, работая быстро и слаженно, принялись охватывать кольцом площадь. Поисковые отряды бросились в прилегавшие руины. Те же гвардейцы, что направлялись в сторону Хорна, уже добрались до опущенного трапа, ведущего на борт корабля, с которого спустилась Вендре.

— Генеральный управляющий мертв, — спокойно произнес Душан. Голос его прогремел над всей округой.

Только теперь до Хорна окончательно дошло, что он сделал. Все досужие рассуждения испарились сами собой. Он вдребезги разбил символ крепости Эрона — представителя его верховной власти. Он поднял руку на святое. Он, Хорн, посягнул на всесилие и безнаказанность, которым поклонялись златокожие. Он убил в них веру и надежду… За это его ждало суровое и неотвратимое наказание.

Психологический фактор также важен для спокойствия империи, как и технические атрибуты — количество боевых кораблей, заметное превосходство в вооружении. Всего этого у Эрона было вдосталь. Если прибавить к этому списку межзвездные туннели, то превосходство становилось подавляющим. Собственно, все это давало златокожему на: роду уверенность в завтрашнем дне. Всякий мятеж, вспыхивающий то на одном, то на другом конце галактики, безжалостно подавлялся. Эрон был способен в течение нескольких часов сокрушить любой мир. Вот только чего он не мог себе позволить — это оставить безнаказанным государственное преступление. Стоило дать послабление в единственном случае, и им уже не будет конца. Подобный либерализм в условиях, когда Эрон ничего не производил сам и все поступало к нему через звездные трубы, был недопустим.

Власть Эрона основывалась на мифе о всемогуществе этого государства-монстра. Все было в пределах его досягаемости — бунтующая планета в далекой галактике, мятежные мысли в головах рабов. Эта узда держала в повиновении куда крепче, чем унитронные орудия и служба безопасности. Эрон не может испытать горечи поражения — и он не знал неудач. От победы к победе, все вперед и вперед — таков был девиз империи. Естественно, даже маленькая, пусть случайная неудача должна была заставить задуматься миллиарды подданных, которые работали на небольшую в общем-то горстку златокожих. Тем более покушение на главу государства!

Таким образом, этот террористический акт приобретал неслыханную политическую остроту, а Алан Хорн помимо своей воли стал преступником номер один на всем протяжении Млечного Пути и соседних галактик.

Хорошенькое дельце, вздохнул он. Точнее, дерьмовенькое!.. Если бы жажда мести и гнев толкали эронцев на поиски преступника — это было бы полбеды. Страсти со временем улягутся, по инстанциям может пойти удобоваримая для вышестоящего руководства информация. Когда же поиски преступника превращаются в политическую, первостепенной важности проблему — пиши пропало. Рано или поздно найдут. Тут писульками не отделаешься — его будут искать вечно, целенаправленно, шаг за шагом. Конечно, найдут, куда он денется. Может, лучше сразу, сейчас, вот здесь? В этой паршивой яме?.. Найдут труп, опознают, объявят во всеуслышание, что преступник не смог вынести тяжести содеянного и покарал себя сам. Это был бы для них наилучший исход. Вот как могуч Эрон, что даже закоренелый негодяй, каким является террорист, посмевший покуситься на главу государства, осознав содеянное, наложил на себя руки. Для их пропаганды лучшего случая не найти.

Хорн облизнул губы — ну, попал в положение!.. Ладно, пора сматываться. Для начала будет лучше, если он не сразу попадет в лапы этих доблестных гвардейцев. Интересно, сколько они будут искать вход в туннель? Думается, недолго, но и эти несколько минут — хорошая фора. Хорн пополз через кусты, потом, согнувшись в три погибели, добрался до щели, ведущей в подземелье. На мгновение прикинул — может, стоит замаскировать устье, потом решил, что это напрасная трата времени.

В темноту он бросился неторопливой рысью — ориентировался на подрагивающий свет факела, который воткнул в стену. Дальше помчался с факелом в руках. Вернее, побежал в среднем темпе, при котором мог одолеть значительное расстояние. Когда ноги вступают в соревнование с межзвездными крейсерами, спешка ни к чему. Ему еще надо будет пустыню одолеть, а это испытание потруднее, чем бег по темным пустынным туннелям. Легко было рассуждать на эту тему, но стоило Алану услышать позади себя какой-то неясный шум — ему даже крики почудились, будто гвардейцы нашли вход в туннель, — как он не выдержал и припустился во всю прыть. Страх подгонял его, безмерный, панический…

Только через некоторое время он обнаружил, что туннель что-то слишком резко идет под уклон. Он остановился, перевел дух, огляделся. Неужели он попал не в тот туннель? Он заблудился?.. Хорн еще немного прошел вперед и уткнулся в озерко, заполненное черной стоячей водой. Такого препятствия он не мог припомнить. Точно, заплутал! Поддался страху, бросился сломя голову — и заблудился!..